Свежие новости

29 Мар 2024
История

«МОЯ МАЛЕНЬКАЯ ДЕРЕВНЯ — ХУДОБОК…» 

24.01.2019

Николай Гурченко теперь живет в Костроме, но не забывает свою малую родину – звонит, в письмах говорит о том, что поэтические строчки Константина Симонова «всё не скажется и не всё услышится, в письмах всё нам кажется, что не так напишется» сегодня близки и понятны каждому человеку. Послания его автобиографичны, раскрывают страницы нашей истории, которая неотделима от истории конкретных людей. У него цепкая детская память, в которой отложилось множество картин и эмоционально окрашенных событий детства.

Людмила МАРТОВА

ФЁКЛА И ГЕОРГИЙ –
СВЯТЫЕ ИМЕНА

Вот они на фотографии – ослепительно молодые и веселые, хотя и бедно одетые, с надеждой в глазах на безоблачное счастье. Где оно и было ли?.. Именно у этой красивой пары в 1950 г. в деревне Худобок родился мальчик Коля, который всю жизнь чтит память своих родителей и мысленно вновь и вновь с замиранием сердца возвращается в родной дом. Фене (как ласково её все звали) было 16, Георгию – 19 лет, когда они в январе 1941-го поженились, а уже в марте отец ушел в армию. Служил в Забайкалье, участвовал в войне с Японией, домой вернулся в 1947-м. «Мама села за рычаги трактора, — вспоминает Николай Георгиевич, — вы его могли видеть на старых фотографиях – без кабинки, с огромными «шипастыми» колесами, так и работала всю войну. Моя маленькая деревня Худобок, не насчитывавшая и 100 дворов, за победу заплатила суровую дань – на алтарь Отечества положила 31 жизнь. Среди погибших земляков и два моих родных дяди – мамин и папин братья. В центре Худобка, в сквере у Дома культуры, стоит обелиск с именами погибших. В Худобке живёт дядя — Николай Васильевич Мишагин, который в войну мальчонкой работал с мамой прицепщиком. Он рассказывал, как это было тяжело и опасно, особенно во время ночной пахоты – можно было задремать и угодить под ножи лемехов плуга. Говорит, что мать оберегала его: нет-нет, да и остановится, подбежит, подбодрит, напомнит, чтобы не задремал. А самый старший из братьев мамы, мой дядя Гриша, оказался единственным из округи вернувшимся с войны в звании старшего лейтенанта».

В 1952 г. родители смогли построить свой дом и выделиться из многодетной семьи бабушки Николая (деда Ивана во время коллективизации по навету арестовали, он так и сгинул). Георгий Гурченко много лет работал бригадиром тракторной бригады, механиком, в отделении совхоза «Тангуйский». В семье родителей Николая радушно принимали постояльцев и у них проживали учителя, геологи, зоотехники, обедали летчики вертолетов геологоразведочной экспедиции (были и такие в истории Худобка!). Неизгладимое впечатление на мальчика произвели москвичи Потаповы, научившие Феклу Алексеевну готовить варенье, которое в Худобке до середины 60-х почему-то никто не варил…

«Родители прожили вместе 50 лет – с 1947-го до смерти мамы в
1997-м, отец умер через 5 лет, но в браке они состояли 56 лет. Брат Виктор жил в Красноярске, ушел из жизни в 2010 г., сестра Таня умерла в Худобке в 2013-м», — подводит печальный итог воспоминаниям о самых дорогих людях Николай Георгиевич, с которыми ушла частица его самого.

ЗДЕСЬ БУДЕТ ПРЕКРАСНЫЙ ГОРОД

Насыщен важными событиями 1956 год. Именно геологи поведали селянам, что в сотне километров от Худобка строится ГЭС, образуется море, которое затопит многие населенные пункты. Детскому воображению трудно было это представить, становилось страшно за людей, которые могут утонуть. «Но нас успокаивали, что села будут переноситься на безопасные места, — рассказывает Николай Гурченко, — и рядом с ГЭС построят прекрасный город, где, возможно, кто-то из нас будет жить. А в деревне нашей тогда были еще керосиновые лампы, электричество появилось лишь в 1957 году и то в дальней половине деревни и не на целый день.

Худобок вода не достала — прадеды выбрали хорошее место, на возвышенности. А вот самой поймы реки Тангуйки очень жаль: берега были богаты черной и красной смородиной, голубикой, рябиной, черемухой — её в основном сушили. А потом дядя Исай Самуйлов объявлял «черемуховый день». На этот день он специально регулировал жернова деревенской мельницы и все спешили на помол. Что за пироги с черемуховой начинкой получались! Самое обидное: затопили и весь лес до верховий реки, до порогов. Лиственницы, кедры, ели, березы много лет стояли в воде, умирали стоя. Мне довелось вместе с женой и двоюродным братом проплыть на моторке по еще угадываемому руслу реки до порогов. Засохшие деревья словно с укором смотрели на нас с немым вопросом: почему вы, люди, так с нами поступили, неужели мы сгодились только на то, чтобы засохнуть и в воде сгнить? Мы лишь горестно вздыхали».

У жителей Тангуя сложился обычай ежегодно, в день села 1 июля, на моторках плавать к месту затопления старого Тангуя и опускать там на воду памятные венки.

САМЫЕ ЛУЧШИЕ —
ЭТО ДРУЗЬЯ ДЕТСТВА

У Николая Гурченко был замечательный друг Петя Самуйлов – в Тангуйской школе сидели за одной партой. Жили в одной комнате в интернате вместе с Ваней Перминовым, Пашей Владимировым, мальчишками из Зарби, Покосного, Александровки. Это его лучшие друзья. Дальше было много товарищей, но теперь, с вершины своих лет, он убежден: самые лучшие и надежные — это все-таки друзья детства. И пусть все поменялось, но когда в редкие встречи он смотрит на них, то видит детские лица, такие же, как на старых фотографиях.

В 1962 г. начало сбываться то, о чем мечталось после рассказов геологов — директор тогда еще Худобчинской школы Иван Михайлович Пукало организовал экскурсию на ГЭС. Выезжали из старого Тангуя, большая вода пришла сюда спустя два года. И дорога до Братска была грунтовая, красноватая от глины. Сначала увидели палаточный городок, потом поразил футбольный стадион, где тренировалась команда «Пурсей». Мальчишки даже попросили остановить автобус, чтобы получше рассмотреть яркую, как им тогда казалось, форму футболистов. И вот она – ГЭС, не совсем достроенная, но такая громадная, высокая! Николай Георгиевич помнит, как они носились по ступенькам металлических лестниц, ведущих куда-то вниз, учителя чуть с ума не посходили, пока не собрали всех до одного.

Еще сельская ребятня «покоряла» знаменитую линию ЛЭП-500, протянувшуюся между Худобком и Александровкой. После того, как провода были натянуты, под опорами оставались брошенными целые мотки проводов алюминиевой проволоки. И тащили их все, кому не лень. Каждый уважающий себя худобчинец непременно имел в своем дворе один-два мотка металла для хознужд.

Добрым словом вспоминает Николай и своего старшего брата, которому он обязан формированием мужских черт характера. «С 11 лет мы косили сено, — говорит Николай Георгиевич. — В наши обязанности входило по весне заготовить 100 литров березового сока на квас, черемшу, ягоды, грузди и рыжики. Мы освоили процесс изготовления лодок и занимались рыбалкой. К тому же отец купил нам ружья. Хотя мы жили не в Чикаго, но их можно было купить свободно. И было всего два случая, связанных с применением охотничьего ружья. Так подростками мы приобщились к физическому труду».

Худобчинцам Братская ГЭС принесла блага цивилизации, связанные с дешевой электроэнергией. Начались в Худобке реально ощутимые материальные перемены к лучшему: был построен молочный комплекс на 850 дойных коров, оснащенный современным оборудованием (доильная система «Ёлочка», конвейер для уборки навоза и др.). Здесь пригодились все имеющиеся в деревне рабочие руки. Нужными оказались операторы машинного доения (доярки), скотники, пастухи, заготовители кормов и т.д. В соседней Александровке построили небольшой молокозавод для первичной обработки молока. А оттуда уже оно перевозилось в Братск. Но с началом перестройки, а затем и в лихие 90-е, молоко оказалось ненужным, коров пустили на мясо… Комплекс начал разрушаться, постепенно его растащили по кирпичикам.

Изменилась жизнь и Николая Гурченко – в армию его провожали всей деревней. С этого началась военная карьера, завершившаяся в 2000 г., за несколько дней до начала ХХI века. Как выяснилось, армия — родная стихия Николая Георгиевича, он к ней стремился с тех самых пор, когда мальчишкой слушал рассказы фронтовиков. И правда, все начинается с детства…

Обо всем, что сохранилось в памяти Николая Гурченко о скромной деревне Худобок, можно было бы написать книгу.

От редакции. Уважаемые читатели, расскажите нам о своей деревне, своём селе, земляках самое интересное, пусть больше будет информации из сельской глубинки!

Ольга Башкова, глава Тангуйского сельского
поселения:

— Худобок живет полноценной жизнью, хотя самая большая проблема – отсутствие рабочих мест. Более 100 жителей трудоспособного возраста числятся неработающими. Большое внимание уделяется воспитанию детей — под руководством педагога Натальи Платоновой они поют в хоре «Непоседы», занимаются в кукольном театре «Буратино». Работает клуб (руководитель Галина Гребеножко), есть библиотека, кружки и объединения по интересам. Приобретены ноутбук, музыкальное оборудование, мультимедиа, оргтехника. По программе «Народные инициативы» установлена игровая площадка, заменено уличное освещение на светодиодное. Готовится проект на асфальтирование центральной улицы. В Худобке есть и долгожители старше 90 лет – Татьяна Кузьминична Мишагина (28.11.1928 г.), Марина Андриановна Васильева (19.02.1927 г.) и Мария Ивановна Лискина (02.01.1927 г.).

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА.

Худобок (дата основания неизвестна, название произошло от речки Худобка) входит в состав Тангуйского сельского поселения. В деревне проживают около 400 человек, из них 140 пенсионеров, 103 подростка и дети до 18 лет.

Есть школа-сад, действуют фельдшерский акушерский пункт, четыре крестьянско-фермерских хозяйства. Жители деревни Худобок работают в КФХ, вахтовым методом, на предприятиях Братска, занимаются личным подсобным хозяйством.

Похожие статьи